Поехать в город Мышкин - не поле перейти, а не поехать никак нельзя.
Согласно закону Венедикта-Ерофеева, совершенно невозможно жить в России
и не путешествовать хотя бы туда-сюда.
Вообще, Мышкин - существенное отступление от "Золотого кольца"
во всех отношениях. Если в большинстве русских провинциальных городов
висит нафталиновый смог, то Мышкин - самый настоящий, живой город. Стоит
только перемахнуть через Волгу на другую сторону от старинного тихого
городка Углич, отъехать от Рыбинска на перекладных, либо банально приплыть
из Москвы на теплоходе, и сразу же ощущается жизнь. Поскольку самая
настоящая жизнь - как ни странно, там, где есть игра.
Сам по себе
Большинство городов "золотого" и позолоченного кольца не кажутся
самодостаточными, хотя, казалось бы, должны. Остановившись в Судиславле
(Костромская область), где на Соборной горе стоит шатровый собор, вошедший
в историю программной работой Саврасова "Грачи прилетели"
и, начав разговор об этом с милой женщиной из соседнего с храмом домом,
слышишь - да, мол, помню, приходил тут один рисовать, да ведь часто
приходят. В Мышкине себя не только помнят и делают на этом деньги, но
и реально живут этим. Например, на мышкинских домах центральной части
города можно увидеть вывески с подробным перечислением прежних владельцев:
купца Гробова, происходящего из деятельных крестьян или же известных
предпринимателей Мясниковых. У жителей городка от зубов отскакивает
легенда, откуда собственно взялся Мышкин: мол, мышка бежала, хвостиком
махнула, князь Мстислав проснулся, не был укушен змеей и потому повелел...
В довольно запущенных городках "золотого кольца" висят афиши
о заезжих чудесах, например, в Судиславле плакат сулит единственное
и, по всей видимости, совершенно фантастическое представление петербургского
цирка "Кошмар Тараканыч", в самой Костроме - обещают показать
уродцев и первого пациента (?) Петра I. А в Ярославле, в центральном
Спасском монастыре, где нашли первый список "Слова о полку Игореве",
висит разноцветная перетяжка, рекламирующая выставку роботов-насекомых.
Мышкин показывает только себя.
I love maus
Мышкин - напоминает город язычников, все в нем поклоняется мыши, культ
которой превратил город в брэнд.
Живет в этом городе и мышиный король Владимир Александрович. Его можно
увидеть возле (общественного!) "Музея Мышкина" в нарочито
выленявшей расписной рубашке с дырочкой в правом боку, плотничащего
и обращающегося к гостям голосом профессионального зазывалы: "Здравствуйте,
гости дорогие!..". Он непременно расскажет, что 5-тысячном городке
есть 4 футбольные и 6 волейбольных команд, одну из которых возглавляет
настоятель местной церкви - отец Александр.
Владимир Александрович может об этом не говорить, но вы наверняка прочтете
в его глазах, что именно он был одним из тех, кто заставил во время
правления Ельцина вернуть поселку статус города. Что именно он - серый
кардинал города, а также главный идеолог карнавала, который каждый год
проходит в Мышкине в первое воскресенье июля, день города, и каждый
раз происходит по-новому, но всегда - непременно с парадом старой техники
и слетом местных поэтов. А их Мышкинском уезде, как мышей, пруд пруди.
Вы ему подкинете мысль в 2003 посвятить карнавал 300-летию Петербурга,
и он тут же пообещает вынести эту идею на ближайший городской совет:
пока из Петербурга в Мышкин приезжают меньше туристов, чем, положим,
из Финляндии или Италии. А также поддакнет, что да, не мешало бы и князя
Мышкина тоже пристроить в Мышкине. А музей идиота, в городе Мышкине
был бы так же кстати, как и в Петербурге.
Живая мумия
Но настоящие чудеса начинаются в главном музее. Владимир Александрович
считает, что все вещи должны жить своей жизнью, а не переделываться
на новый лад путем перманентной реставрации, поэтому возле музея припаркованы
старые проржавевшие механизмы - от лимонадницы и старого судна "Волгарь"
до пулеметов, самогонного аппарата, весов, колесиков, гвоздиков и всякой
разности числом… ну, не меньше, чем тысяча. Скарбом прочие чудеса свалены
и в самом музее - церковная утварь, скульптуры Христа из дерева и металла,
двери из уездного храма, сделанные будто бы из рисовой соломки. "Обрезы",
с которыми мышкинцы шли против советской власти, железные галоши 60-го
размера для дореволюционных сторожей, - с их помощью те должны были
греметь ночью вроде колотушки, сейф купца, первые приемники в виде избушек,
старые крестики, "найденные детьми на улицах города", наглядные
имитаторы телеграфа для гимназий 19 века… И столько еще там всего, что
глаза разбегаются, и видишь еще потом долго только черные точки.
А впереди ведь еще музей Петра Смирнова - хоть от натурального Смирнова
вещей практически не осталось, но кроме документов и истории богатения
водкодела можно увидеть целую кучу бокалов и бутылок невиданных форм
и размеров, украшенных странной надписью: "Эти - еще незнакомцы.
Кто они?" или не менее странной - "После застолья на Руси
начинается чаепитие". В общем, за все это потомки Смирнова исправно
заезжают в Мышкин с полиграфическими дарами, выручка с которых остается
мышкинцам.
Музей Смирнова 2 года рос на водке, как на дрожжах, и недавно из-за
него пришлось даже переехать в другое место "Музею мыши",
которому лет 12. Там работают дети. За денежку на сыр мышкам ("мы
как дети, не можем брать много") они с указкой пройдутся по залу,
рассказывая взрослыми интонациями про индийскую мышку, подаренную автором
идеи музея, московским журналистом, до громадных мягких грызунов, -
рук местных мышеманов. Регулярно дети разбирают новые поступления, мышей
и письма, - считается, что вся мышкинская почта работает только на этот
музей.
Неплохо "эксплуатирует" русскую национальную идею и четвертый
резерват - "Музей валенок", где из "неповоротливого"
материала добывают валенки с коньками, валенки ажурные, ярко оранжевые
для тинейджеров, губернаторские с усами и многое-многое другое.
Мышкин дом
Только в первые майские дни, когда навигация открывает для Мышкина сезон,
- с Волги к Мышкину прибивает около 400 человек в день. Все эти люди
проходят через все 4 музея. У всех музеев - единая ценовая политика,
каждый стоит по 5 рублей. Тем не менее, в средний сезонный день каждый
из них зарабатывает не меньше 3 - 4 тыс. руб. Стоит также заметить,
что в отличие от большинства других российских провинциальных городов,
мышкинские музеи работают и в праздники, и далеко не до четырех часов
дня. Туристам ничего не остается, как попасть в единственный местный
ресторан, который живет мясом по-мышкински, - волшебной ценой в 24 рубля.
Хоть гостиницы в Мышкине нет, но с 1 июня туристов принимают в коррекционной
школе за "мышинные" деньги и частный сектор. В крайнем случае,
отличное место для ночлега - газон в центре города возле реставрирующегося
храма по другую руку от стаффажного Ленина. Серьезные преступления,
о чем сетует окрестная милиция, не совершались в Мышкине с 1985 года.
Поэтому вряд ли кто-нибудь ощутит урон, существенней пакета йогурта,
подобранного местными злопыхателями возле стынущих тел петербургских
журналистов.
Источник: "Деловой Петербург"