11.02.2003
Актуальное
искусство
Много шума из ничего
[Елена Невердовская]
Как
известно, каждая выставка, организованная Отделом Новейших течений,
обещает встречу с "настоящим" современным искусством, сулит
запредельное качество произведения, продвинутые технологии и совершенно
новый взгляд на мир. Каждый раз зритель, приходящий в Мраморный, ждет
выполнения обязательств. Но зачастую этим ожиданиям не суждено сбыться.
В декабре, например, зазывали на инсталляцию Аюнг Юн "Тайный сад",
обещали сделать сновидение видимым, а мечту - реальной. И надо же так
обмануться - прийти и очутиться на полянке с тремя тысячами искусственных
ромашек и одним миндальным деревом, в ветвях которого застряли пять
крошечных видео-картинок. Задавленные масштабом зала и безумным количеством
ненастоящих цветов, они беспомощно вращались, раздражая своей никчемностью
и пустотой.
Летом громогласно приглашали познакомиться с методом Алексея Костромы,
который создал "новую цифровую живопись". Его достижение победно
продемонстрировали на трехдневной выставке "Дым, перо и бабочки".
Новшество же заключалось в использовании окрашенных в цвета радуги цифр
вместо точек, как в пуантилизме, или пикселов, как на экране монитора.
Художник позаимствовал фразеологию из школьного курса физики пятого
класса и хотел, чтобы взрослые люди поверили в его научный подход.
Последняя из таких "многообещающих" выставок - "Direxions".
В ней приняли участие художники "поколения плюс-минус сорокалетних,
уверенно набирающие вес в профессиональной среде". Этой формулировкой
кураторы напомнили, что все авторы - люди серьезные, любимцы критиков,
баловни художественной судьбы. Относиться к их творчеству необходимо
уважительно, отдавая себе отчет в том, что это примеры самого что ни
на есть качественного современного искусства.
Один из шести художников - тот же Кострома. На этот раз он исследовал
феномены психофизические: боль, плач, страдание. Обещали, опять-таки,
ни много ни мало - посещение "черной комнаты, панорамы боли".
"Серия фотографий плачущих женщин, реминисценция образов насилия
до-и-после, несмотря на свою откровенность, кажутся глубоко аналитическими,
как образы судебной экспертизы", - эти слова сказаны по поводу
трех большеформатных фотопортретов жены художника. Красные пятна под
носом на одном из изображений рождают совсем не "художественные"
вопросы. На самом ли деле бил Кострома свою жену? Или это краска? Бил
ли он ее ради искусства или в процессе банальной бытовой ссоры? Никаких
научных или попросту внятных комментариев на этот счет на выставке нет.
В центре инсталляции "Боль" - висящие на веревочках пучки
волос жены художника. Комментируется так: "пучки волос повествуют
о трагедии страдания - каждый день кто-то плачет, кто-то плачет каждый
день…" Сначала автор хотел каталогизировать выдранные у жены или
отстриженные волосы - написать таблички с датами, но потом отказался
от этой идеи. Возможно, таблички бы помешали визуальной чистоте инсталляции.
Или Кострома побоялся, что его сочтут сумасшедшим коллекционером вроде
героя Вагиновских романов, а не актуальным художником.
Не вдаваясь в результаты исследования феномена боли, стоит особо отметить
минимализм как художественных средств, так и усилий автора. Кострома
разобрался с "болью и страданием", не выходя из дома.
Другим
участникам выставки "Direxions" пришлось потрудиться основательнее.
Финская художница Сари Пойярви (Sari Poijarvi) поездила по окрестностям
Хельсинки, снимая городские и курортные виды, лес и море. Задача ее
заключалась, между тем, не в документировании собственных перемещений
в пространстве, а в "развале жанровых границ": пейзажа портретом,
портрета - бытовой зарисовкой. Такие вот интересные условия.
Наиболее трудоемкий объект представили художники из Вены Лаура Белофф
(Laura Beloff) и Эрих Бергер (Erich Berger). Их "Паук" - так
в переводе с немецкого называется инсталляция - "исследует феномен
Глобальной Сети, как средства критики СМИ". Белофф и Бергер запустили
на несколько сайтов свои датчики, реагирующие на появление определенных
слов - война, ненависть, женщина. Как только встречается нужное слово,
датчик передает информацию роботу, выполненному в виде паука, и тот
начинает вибрировать, трещать и стучать. Выглядит это впечатляюще: к
компьютеру присоединены несколько больших пауков, на светящихся телах
которых дрыгаются паучки маленькие. Выделенная интернет-линия, очень
много шума. Но при этом остается неясным, в чем, собственно заключается
критика СМИ, что обозначают трясущиеся пауки, забывшие о собственной
функции и играющие роль попавшей в сеть мухи.
"Паук" - самый сложный и перегруженный функциями экспонат
- демонстрирует чудо робототехники, совершенно лишенное утилитарности,
и которое на этом основании можно отнести к искусству. Тем не менее,
он ничего не дает ни уму, ни сердцу. Разобравшись в механизме, зритель
удовлетворенно и равнодушно проходит дальше. Получилось, что художники
поставили перед собой задачу, решили ее, а ответ у них не сошелся. Ошибка
либо в условии, либо в решении.
Вышесказанное можно, в большей или меньшей степени, отнести и к работам
других участниках выставки "Direxions" Марины Жуковой и Марьюкки
Корхонен (Marjukka Korhonen).
А можно и обобщить. Неверная постановка задачи или ошибочное решение
- именно это характеризует искусство, выставляемое в последнее время
Отделом новейших течений. Использование новейших технологий, псевдонаучных
знаний или внедрение в сферу табуированного не спасают проваливших экзамен
актуальных художников, а только укрепляют зрителя во мнении, что современное
искусство - это обман, а авторы - функционеры и конъюнктурщики. Искусственные
ромашки и выдранные волосы вызывают единственное желание - пойти из
музея в церковь и заказать панихиду по современному искусству.
