"Зеркало русской революции" в фильме Виктора Тихомирова превратился
в прием русской кинематографии. Собственно, так сам Виктор Тихомиров
обозначил роль писателя в своем последнем фильме. "Б. Г. Лев Толстой".
Авторы-исполнители любовно называют фильм продуктом постмодернизма,
который раскрывается в следующем стечении обстоятельств: Тихомиров как
бы снимает фильм, Толстого как бы играет Гребенщиков, зрители как бы
смотрят и как бы хвалят.
Такого-то числа, такого-то дня Лев Толстой вышел из дома, с этого момента
вместо него будет другой человек (недословный пролог фильма). С этого
момента Гребенщикова начинают сравнивать с Толстым (дословное развитие
событий). Виктор Тихомиров сказал, что с Толстым сподручнее было снимать
фильм про Б.Г., что в лоб попытки раскрыть феномен Гребенщикова не удавалось.
Впрочем, в этот раз фильм вообще оказался не про Б. Г. То есть как бы
про Б. Г., а как бы и нет. В сущности, клип, которым и стал фильм, -
никогда ни про что не бывает, это подстрочник в худшем случае, в лучшем
- надстройка. Но всегда это - как Бог в помощь.
В фильме Б. Г. бесконечно косил. То траву, то - под Толстого. Стало
быть, было много растительности (как вообще, так и на лице Гребенщикова),
оригинальных песен Б. Г., плохих копий фильмов 30-х годов, симпатичных
домашних записей былого Бориса Борисовича, одна визуальная находка:
водруженный сноп, по форме - пагода. А также масса спецэффектов - в
постмодернистком фильме так вполне корректно назвать своеобразный ассоциативный
ряд: отожмет Б. Г. свою красную "толстовку" и потекут талые
воды, бурные реки, цитата в подъезде Гребенщикова с "лодкой"
и вот вам, пожалуйста, - лодка уже ползет по Неве. Птица, спетая тут
же ,оборачивается живописной тихомировской птицей, "барышня"
из Б. Г. с готовностью бежит по мосточку.
"Малоизвестный факт: Лев Толстой не был женщиной", - с интонацией
ди-джея Хармса говорит Гребенщиков. Как справедливо замечает он же в
другом фрагменте "вечером Толстого ела мошкара".
Сам Б. Г. на премьеру не остался.
Источник: "Деловой Петербург"