19.12.2001
Актуальное искусство
Диалог в отсутствии интереса
[Елена Невердовская]
 |
С 15 по 18 декабря на Пушкинской-10 в Музее нонконформистского
искусства проходил фестиваль "Hand made. Ручная работа", на
который приехали художники из Монголии и Узбекистана, из Алматы (Казахстан)
и Бишкека (Кыргызстан). Россию представляли исключительно петербургские
художники. Международный проект, ставший возможным благодаря гранту
"Института Открытое общество" Дж. Сороса, предполагал стать
пространством диалога между современным искусством и древними художественными
традициями стран Центральной Азии, где, как пишет в буклете куратор
рукодельного фестиваля Марина Колдобская, "уважение к ремеслу уже
потеряно, а к современному искусству - еще не приобретено".
Работа по осмыслению была начата с открытия выставки в музейном флигеле,
где на двух этажах были представлены инсталляции, объекты, видео, фото,
живопись, коллажи. Так как помещенные в экспозиции работы петербургских
художников сравнительно неплохо известны благодаря выставкам последних
лет, стоит остановиться на произведениях азиатских художников.
В трактовке темы проекта региональными отделениями "Института Открытое
общество" оказались настолько большие разногласия, что из некоторых
стран приехали на фестиваль художники-прикладники, а не представители
актуального направления в современном искусстве. Монголки Джамбалин
Бьямбаа и Ендонджамтс Оджерел привезли изделия из войлока и рукодельные
шахматы, которые не вошли в экспозицию, но быстро нашли покупателей.
Гульнара Елбергенова из Нукуса, занимающаяся национальной вышивкой,
тоже чувствовала себя не в своей тарелке среди актуальных художников.
В теме были алматинские художники Зитта Султанбаева и Абликим Акмуллаев,
Алмагуль Менлибаева и Канат Ибрагимов. Первые из перечисленных привезли
видеопроект "Медиа-айтыс" - состязание двух певцов, персонифицирующих
две крайности бывшей столицы Казахстана: улицу богатых Аль-Фараби и
бесконечную барахолку на ул. Рыскулова. Алмагуль Менлибаева выставила
две живописные работы, мотивом для которых послужили языческие обряды,
а на третий день предложила для просмотра документальный фильм "Текемет"
(1994) режиссера Ануара Райбаева, оператора Рената Кусаева, показывающий
процесс изготовления войлочного ковра. Известный своими московскими
скандалами Канат Ибрагимов и тут не смог изменить имиджу: он предложил
проинтерпретировать современное искусство как национальный вид мастурбации.
Перформанс "Все, что есть" Гульнары Касмалиевой из Кыргызстана,
в котором получали новое символическое наполнение простые бытовые действия:
работа на национальном ткацком станке, игра на старинном инструменте,
отрезание кос, - полемизировал, как, впрочем, и другие азиатские работы,
с утверждением куратора проекта о присущем данному региону неуважении
как к традиционному ремеслу, так и к современному искусству. Возможно,
что Марина Колдобская, работая над программой фестиваля, руководствовалась
собственными представлениями об искусстве Центральной Азии, как национальном,
так традиционном и современном. И не была знакома с осмыслением региональных
процессов, которое предлагают, в частности, критики Казахстана. А самое
распространенное среди них мнение заключается в том, что в Центральной
Азии в двадцатом веке (о девятнадцатом говорить не приходится) не успело
сформироваться традиционное искусство в европейском его понимании, и
попросту невозможна иная почва для существования актуального искусства
кроме национальной ремесленной, обрядовой и игровой традиции.
Полное отсутствие взаимопонимания, естественно, не могло не сказаться,
в последний день фестиваля на круглом столе. Он показал, что никто из
питерских актуальных художников, кроме куратора Марины Колдобской, не
вспомнил "заявление Натальи Гончаровой о том, что она отрясает
с ног прах Запада и ищет вдохновения на Востоке" и не изменил собственной
самоуверенности и "вере в универсальные рецепты социального благополучия",
так как обсуждать "рукоделие", как социально значимый пласт
культуры" и осмыслять диалог между современным искусством и национальной
традицией пожелали только представители Центральной Азии. Петербург
же остался при своих западных ценностях и добродетелях, а также "советских"
травмах и "нонконформистской" ностальгии.
