21.09.2001
Артишок
Добро пожаловать в реальный мир
Максим Райскин
В Лондонской галерее Саатчи, одной из ведущих британских галерей, занимающихся
современным искусством, открылась выставка "Case history"
в недавнем прошлом русского и украинского, а теперь немецкого фотографа
Бориса Михайлова. Имя его для большинства живущих в России художников
уже превратилось из собственного в нарицательное: выражения вроде "как
пишет Михайлов" или "снимает как Михайлов" превратились
в анонимные фигуры речи, вовсе не подразумевающие действительного обращения
к тому, о чем он пишет или как снимает. Причина этого достаточно проста
- Михайлов, эмигрировавший в 90-е в Германию, оказался, равно как и
Илья Кабаков, одним из немногих представителей актуальной русской художественной
сцены, получившим мировое признание. То есть, другими словами, сумевший
найти для своего аутентично русского (и по содержанию, и по проблематике,
и по приемам) искусства ту форму, которая была бы интересна и востребована
не только у себя на Родине.
Фотосерия "Case History", представленная в альбоме, выпущенном
издательством Scalo еще в 1999 году, является одной из ключевых в творчестве
Михайлова. В феврале этого года он удостоился за нее одной из самых
престижных премий в области современной фотографии - The Citibank Private
Bank Photography Prize. Пока никто из русских фотографов не может похвастаться
этим.
Обобщенно тему "Case History", равно как и тему другой его
больше известной в России серии "У Земли", можно условно обозначить
как "катастрофа реальности". "У Земли", сделанная
в начале 90-х, представляет собой подборку панорамных фотографий, запечатлевших
бедные провинциальные харьковские пейзажи на заре Перестройки. По этим,
как будто случайно выхваченным камерой пустынным городским ландшафтам,
как призраки скользят фигуры людей, то бредущие куда-то за горизонт
со связкой пустых картонных коробок за спиной, то застывшие в ожиданиии
чего-то одного им ведомого, то, как писала в свое время Екатерина Деготь,
"сраженные у завалинки случайным выстрелом".
В "Case History" главными героями Михайлова стали харьковские
бомжи, которых он, за умеренную плату, просил позировать для съемок.
Снимки в медвытрезвителе чередуются в альбоме с фотографиями убогой
провинциальной повседневности, а бомжи, выступающие в роли жутковатых
моделей, демонстрируют свои покрытые язвами тела и половые члены с нечеловеческими
наростами. Та степень откровенности, с которой они показывают практически
уже патологоанатомические подробности своего строения, способна шокировать
кого угодно и автоматически обеспечивает фотографируемым роль не столько
жертв постсоветской действительности, сколько героев - мало кто сможет
решиться на подобную откровенность. Героизм этот, впрочем, лишен малейшего
намека на серьезность, но представляет своего рода дон-кихотство, не
имеющее в качестве своей цели даже ветряных мельниц, а потому фиксирующее
не чью-то персональную идиотию, но абсурд и чудовищность окружающего
мира.
Тем не менее, целью Михайлова является не столько сама по себе демонстрация
физиологии харьковского "дна", якобы принесшая ему на Западе
славу репрезентанта российской действительности, но - своего рода "очищение",
которое он стремится достигнуть в каждом снимке. Очищение путем доведения
этого реализма до предела. Характерно, в этом смысле, что в "Case
History" Михайлов отказывается от любых притязаний на авторскую
отстраненность от своего материала, но наоборот демонстрирует свое полное
слияние с ним, сам появляясь в кадре: разглядывая волдыри на члене одного
из своих героев или ведя куда-то одну из своих обреченных моделей. За
этой чертой даже порнография способна внушать лишь одно чувство - ужаса,
как эффекта этого реализма.
Интересно, что выставка Михайлова в Лондоне открылась в одном из самых
фешенебельных и буржуазных мест для современного искусства. Собственно,
ничего удивительного в этом нет, работы Михайлова в моде, следовательно,
он только в таких местах и выставляется. Как отмечают западные критики,
на вернисаже в галерее Саатчи можно было увидеть лучшее, что только
можно найти в Лондоне - деньги, звания, имена, свежий пирсинг и вообще
все то, что принято обозначать словом cool. Ужасающая нищета харьковских
бездомных на снимках лишь подчеркивала эту роскошь, а многократно озвученная
претензия зрителей к автору заключалась в том, что есть некоторый цинизм,
чтобы платить деньги за такое позирование. На что фотограф без тени
смущения отвечал вопросом на вопрос: "А кто бы им тогда вообще
дал денег?". Добро пожаловать в реальный мир.
