31.07.2003
Актуальное искусство
Развели тут фауну…
[Максим Райскин]
Скульптуры
из молочного шоколада, кинетические объекты из птичьих перьев, кость
мужского полового органа, изготовленная из серебра, фотографии мифического
животного Шлампи, имеющего неземное происхождение, мебель с элементами
animal дизайна, трофеи охотника за дикими велосипедами - все это и много
чего другого можно увидеть на выставке "Фауномания", открытой
до 9 августа в галерее "Борей".
"Фауномания" - международный художественный проект, стартовавший
год тому назад в национальном Центре польской скульптуры в Оронско,
поначалу назывался просто "Фауна", и не претендовал на то,
чтобы быть чем то большим, чем обычная выставка. Это было несколько
скучно, говорит куратор Еулалия Домановская. Впрочем, с тех пор многое
изменилось - увлечение художников загадочным животным миром и впрямь
приобрело маниакальный оттенок, и чтобы как-то зафиксировать эти изменения,
пришлось даже трансформировать название. Сейчас проект существует в
режиме in progress - состоялись выставки в Оронско и Щецине, на очереди
после Петербурга Варшава, Гетеборг, Познань и Умеа. Состав участников
непостоянный и варьируется в зависимости от национальных и таможенных
особенностей, а также - от потребностей текущего момента.
Печатью временности отмечен не только список участников, но и большая
часть работ, составляющих экспозицию. Так, на стены галереи при помощи
специальной фототехники нанесен анималистический узор из аистов и уток,
призванный способствовать "освобождению звериных ощущений"
зрителей, и который, понятно, к следующей выставке будет закрашен. Та
же судьба постигнет "Язык жуков-древоточцев" Яна Майланда,
украшающий стену в большом зале и очень похожий на потеки после аварии
теплосети. А гениальный в своей простоте "Ковчег" шведской
художницы Кристины Болинг - силуэт женщины, выложенный на полу галереи
из игрушечных фигурок животных - по окончании выставки будет раздарен
детям из малообеспеченных семей и детских домов.
Три кита современного искусства
Как ни странно, при всем том, что выставка целиком и полностью посвящена
фауне, и даже название имеет соответствующее, натурализм или фауноцентризм
тут рядом не стояли. В центре внимания - человек и общество, а речь
идет, главным образом, об экологии и феминизме - темах, заявивших о
себе в девяностых, и остающихся актуальными в Европе по сей день. Тот
же "Ковчег" составлен Болинг не абы как, но в полном соответствии
с теорией акупунктуры, трансформированной под социальные реалии. Фигурки
животных в антропоцентристской мозаике предельно функциональны: ноги
женщины выложены из лошадей и зебр, живот из свиней, груди из коров
и овец, вместо рта - жаба, а половые органы из ягуаров - символов власти,
по мнению Болинг.
Из других "гендерных" работ выделяется шоколадная скульптура
Агаты Збылют: женщина, присевшая на корточки, склонив голову смотрит
на собаку напротив. Собака, в свою очередь, смотрит на женщину. Одни
и те же позы, один и тот же интерес, одно и то же положение в обществе
и общий материал - молочный шоколад.
Экологическая проблематика доминирует в медитативной инсталляции Грегори
Дрозда "Рай" - четырех птичьих гнездах, сплетенных из травы,
соединенных между собой такими же травяными лесенками; или в "вечном
двигателе" Яцека Ягельского - булыжнике на толстенной веревке в
центре одного из залов, через систему блоков и ниток приводящем в движение
невесомые птичьи перья, закрепленные по стенам.
Третья ключевая тема - политика. Двенадцать звезд с серпом и молотом
на флаге Европейского сообщества в первом зале (работа Рышарда Луговски)
имеют свой антипод в последнем, где оловянные звезды мутировали в бабочки.
Ответ - не в энтомологии, но в польском слэнге, в котором слово butterfly
означает нечто предельно временное и недолговечное. Бабочки-звезды действительно
продержались недолго, поскольку были расстреляны из духового ружья в
ходе перформанса в день открытия выставки. Реванш меньшинства над большинством:
во время июньского референдума, 30% поляков проголосовало против вступления
Польши в Европейский союз.
Курица не птица, Польша - не заграница
Нельзя сказать, что вышеперечисленные темы совсем чужды русским художникам,
однако пока в вопросах экологии, политики и феминизма они чувствуют
себя слегка не в своей тарелке. Что, учитывая российские реалии, в общем,
вполне понятно. Совсем другое дело мифотворчество или "ручная работа".
Так, Ольга и Александр Флоренские выставили своего деревянного крокодила,
которого можно было видеть на выставке "Таксидермия" в Мраморном
дворце. Крокодил разевает пасть, питаясь не посетителями "Борея",
но внутривенно - электрическим током. Другой русский участник Дмитрий
Пиликин создал скромный памятник самому себе и своему путешествию из
Германии в Россию на велосипеде, соорудив шаманские объекты из меха
и деталей велосипеда, чем-то отдаленно напоминающие объекты Йозефа Бойса.
Русские произведения, разумеется, ничуть не менее зрелищны. В них есть
все - они аттрактивны, хорошо сделаны, и потенциально даже могут быть
объектом купли продажи. Нет только одного - социальной доминанты, определяющей
все до одной работы западных участников. И до тех пор, пока эта составляющая
не появится, современному русскому искусству не светит стать чем-то
большим, чем просто вариантом "русского дизайна" или национальной
мифологии, к которой сторонний зритель может испытывать лишь сугубо
этнографический интерес.
