07.12.2001
Книги и литература
Илья Стогоff - номинант в человеки
года
[Елена Невердовская]
5 декабря редакция газеты "КоммерсантЪ-СПб" опубликовала список
претендентов на звание человека года, в котором по алфавиту разместились
телеведущий и губернатор, культуролог и ресторатор, "Ночные снайперы"
и Пиотровский. Рядом с каждой фамилией - краткая аргументация в пользу
кандидата. Среди нескольких директоров, режиссеров и спортсменов оказался
один писатель: Илью Стогова отметили за новую мужскую литературу.
Нет, пожалуй, такого читателя, кто бы не знал или не подозревал, что
знает, что такое женский роман. Но тех, кто отчетливо понимает, что
же такое мужская литература, наверное, не так много. Поэтому стоит рассказать
подробнее о двух книгах, приведенных в качестве таковой. Это документальный
роман "Революция сейчас" и роман "Мачо не плачут",
вышедшие в 2001 году в питерском издательстве "Амфора".
"Революция сейчас" - это мужская книга о лево-радикальных
террористах, об анархистах, современных революционерах и подпольщиках.
О тех, кто убивал и подкладывал бомбы, переживая при этом пароксизм
восторга, сравнимый с религиозным экстазом или сексуальным оргазмом:
"Всякий раз, когда надеваю пассамонтану (маска горнолыжника с прорезями
для глаз), я ощущаю жар пролетарского сообщества", - приводит автор
книги слова идеолога итальянского левого радикализма Тони Негри. И о
тех террористах, которые к убийству относились, как к работе, - вроде
сегодняшних профессиональных киллеров. Илья Стогов цитирует знаменитого
Бориса Савинкова: "Я мастер красного цеха. Я опять займусь ремеслом".
Сначала перестройка в середине 80-х, затем демократизация 90-х дали
мощный толчок для появления радикальных и террористических движений
в России. Наше время в изображении автора по количеству партий, движений,
группировок и прочих образований смело можно сравнить с послереволюционными
годами. Такое впечатление, что Илья Стогов просто открыл глаза: разномастные
анархисты (от анархистов-синдикалистов до Анархистов Кубани, в которых
возможная жертва губернатор Николай Кондратенко увидел ставленников
международного сионизма), реввоенсовет и нацболы, зеленые и красные,
орды панков и одинокие радикалы, вроде "сына коммуниста" писателя
Дмитрия Пименова. Недавние события, вроде взрыва на Манежной, подробно
откомментированные прессой, еще не стерлись из памяти. Поэтому особенно
неожидан новый ракурс, мужская точка зрения, жесткий взгляд на реальность,
в которой художественный жест может трактоваться исключительно как политический
радикализм: "Кружок приятелей Коммунистыча (Дмитрия Пименова, "сына
коммуниста") состоял из редких отморозков. Один, Олег Кулик, выпустил
альбом с порноснимками, на которых он вступает в зоофильскую связь с
собаками, свиньями и лошадьми. Другой, Александр Бренер, отсидел в копенгагенской
тюрьме за акт вандализма в отношении полотна Малевича "Красный
квадрат". Третьим, конечно же, был назван Авдей Тер-Оганян.
По мере чтения книги приходит осознание, насколько глобально описываемое
явление. И насколько опасно: Стогов опровергает утверждение журналистов
о зачаточной стадии терроризма в России, уверяя, что никто и не заметит,
как быстро все пойдет в рост. "Сегодня русским националистом может
и должен быть чуваш, татарин и даже еврей. Лишь бы не подлец! Враг один
- реальное НАТО". Последняя глава книги посвящена вопросам, кто
и как может победить гидру радикального терроризма. Глава эта коротка,
- как скупая мужская слеза.
"Мачо не плачут" - книга, пополнившая число произведений,
посвященных кризису тридцатого года жизни. Как Россия в "Революции
сейчас" предстала в опасном кумачовом свете, так и Питер бесконечно
изменил свой ландшафт. Панки, ОМОН, кровавые драки, прекрасные девушки,
политические журналисты (в этом городе - это мужская опасная профессия).
На фоне частных событий повествования, ну, и конечно, бессмертного Троицкого
моста и очевидно смертной Пушкинской-10, главный герой слегка задумывается
о смысле прожитых лет, о цели для будущих. Ответ, это понятно, он оставляет
для себя. То, что ответ известен ясно с первой страницы, на которой
Илья Стогов с позиций знания и опыта заявляет, что его "роман рассчитан
на чтение при одновременном прослушивании в плейере альбома "The
Fat Of The Land", в противном случае "не торкнуть".
В качестве ответа на вопрос, что же делает литературу мужской, можно
дать ответ, что на подавляющее большинство процентов - тема, потом -
умение видеть опасность, последнее - никогда не плакать.
Ссылки по теме:
Илья Стогoff как теоретик
желтой прессы и знаток терроризма
