16.09.2003
Выставки
Математик на службе искусства
[Елена Невердовская, "Вечернее
время"]
В
Эрмитаже открылась выставка Маурица Корнелиса Эшера, нового "старого
голландца". Не гения, но "парадоксов друга" - с нидерландской
тщательностью преподносящего ужас и тайны правильных форм.
Сухое суперлогичное искусство предваряли цветистые светские речи генерального
консула Королевства Нидерландов в Санкт-Петербурге господина Х. К. Й.
Эвераарса, председателя Фонда М. К. Эшера господина Виллема Ф. Фельдхейзена
и, традиционно, директора Эрмитажа господина Пиотровского. Темные костюмы
двух соотечественников Эшера украшали экстравагантные аксессуары - галстуки
со знаменитой мозаикой маэстро, оригинал которой можно было увидеть
тут же в экспозиции. Одинаковая деталь туалета не была продумана заранее.
Чистое совпадение, с одной стороны, с другой - логичный поступок: собираясь
на выставку Эшера, каждый утром из шкафа достал подобающий случаю галстук.
Пиотровский, также являющийся счастливым обладателем вещицы от Эшера,
предпочел, по обыкновению, шарф. Оценил бы художник, имевший обыкновение
затворником жить в крошечных городках, светские церемонии - неизвестно.
Однако, все выступавшие сошлись во мнении, что выставке своих работ
в Эрмитаже был бы очень рад.
Свой среди чужих
Зрители тоже были рады наконец-то увидеть настоящего Эшера. Но вовсе
не той радостью, что доставляет витальная живопись, льющийся с картин
небесный свет, покой, нега и томление, обещаемые пейзажами. Скорее,
радостью интеллектуальной - сухая графика математических форм удерживала
внимание и принуждала всматриваться в бесцветный рисунок до бесконечности,
одновременно обещая разгадку пространственных тайн и убеждая в ее невозможности.
Картинка ловила в сети лабиринта - взгляд повторял движение солдат,
идущих вниз по лестнице ведущей вверх, голова кружилась от неимоверных
ступенек, начинающихся у каждого порога. Мозаики, "Заполнение плоскости",
Эшер № 85, 86 и т.д. вводили в штопор, заставляли менять фокус зрения
столь часто, что будь на месте глаза оптический прибор, он наверняка
бы заглючил.
Рыбки превращались в птиц, птицы в рыб, рыбы в лягушек, лягушки в шахматы,
шахматы во дворцы. Эшер с глазомером прирожденного геометра, без линейки
и циркуля, разбивал плоскости на части, потом заново собирал из крошечных
затейливых деталек, без пробелов, дыр и погрешностей. Бумажный архитектор,
он с легкостью шутил с трехмерным пространством, путая основание и вершину
колонн, заставляя воду течь вспять. Пространство платило ему взаимностью
- податливо изгибаясь, словно лента Мебиуса. Такой же взаимностью ему
платили математики - он был свой среди чужих. Мировая слава Эшера началась
с его доклада на Международном Конгрессе математиков, который проходил
в Голландии в 1954 году. В анналах актуальных художников он до сих пор
не значится.
Пост-советские метаморфозы
Благодаря математическому, научному характеру своих работ, Эшер еще в 1960-х годах стал известен в Советском Союзе. В модном тогда споре "физиков" и "лириков", физики несколько выигрывали в свободе доступа к научной информации. Эшера увидели, полюбили и подняли на стяг в журнале "Знание - сила", читаемом всей советской творческой научно-технической интеллигенцией. И если председателю Фонда Эшера может показаться удивительным, что математического голландца в России знают столь хорошо, то всем остальным причины подобной осведомленности предельно ясны. Картинки Эшера в России на обложках модных умных книжек, в рекламных коллажах воспринимаются как понятные коды и, следовательно, эксплуатируются весьма часто. И, как это постоянно случается в советском и пост-советском мире, - без всякого разрешения владельцев. "Должно быть, это связано с местным законодательством об авторских правах", - задумчиво прокомментировал сложившуюся ситуацию председатель Фонда М. К. Эшера господин Виллем Ф. Фельдхейзен.
Ссылки по теме:
Эшер, или Предчувствие
пространства [Елена Невердовская]
Математические
мозаики [Елена Невердовская]
