20.11.2003
Актуальное искусство

Стряхнуть пену, выжать платье
[Елена Невердовская]

В Мраморном дворце в рамках международного фестиваля видео искусства "[PRO]СМОТР" можно [по]смотреть или [увидеть] две видеоинсталляции. Только один пустой зал разделяет "Территорию" (1999) голландца Арнаута Мика и сшивающую горизонты "Женщину-иглу" (1999 - 2000) живущей в Нью-Йорке кореянки Ким Суджи. Смысловое, эмоциональное, чувственное расстояние между этими произведениями - гораздо значительнее. Пропасть между ними предлагается зрителю преодолеть буквально за одну минуту.
Пена дней, брызги шампанского, любовные потные игры, теплое пиво, пьяный бред. Суета сует постиндустриального Запада. Тебе дали задание, установили цель или ты сам ее себе выбрал - значения не имеет. Нет времени на "медитацию", "рефлексию", нужно шевелиться, делать дело, двигаться. Взбивать пену. Массовка, загнанная в бассейн художником, точно следует установкам. Буднично одетые мужчины и женщины танцуют под неслышимую музыку. То быстрее, то медленнее, натыкаясь на чужие тела, спотыкаясь, они удерживаются на ногах, не падают в мыльную воду. Один на один со своим телом, со своей участью - замотанные и уставшие, но из последних сил танцующие бесконечный танец.
Арнаут Мик жесток - у действия нет ни начала, ни конца. Он не дает своим статистам ни тени надежды. Они - не общество. В процессе совместной деятельности не возникает ничего, напоминающего человеческие отношения, во взглядах не мелькает симпатия или интерес, касания тел не электризуют. Объединяет их только общая территория и единый поток времени, общий ритм, из которого никто не в состоянии выпасть. Казалось бы, зритель вне этой бессмысленно дергающейся, "парящейся" толпы. Казалось бы, он по эту сторону экрана, не слышит приказов, так как выключен звук, не прыгает, не качается в такт. Но это именно кажется. Зритель - на той же территории, он стиснут специально выстроенными стенами в узком, слегка извилистом коридоре. Экраны, установленные на уровне пола, напоминают окна. Проходя по коридору, посетитель вынужден стать наблюдателем, сделать свое заключение, вынести приговор. Он чувствует ответственность свидетеля, находящегося на опознании. Взгляд сверху вниз на происходящее там, в бассейне, не защищает и не освобождает, "от тюрьмы и от сумы" не зарекаются. Но в отличие от заключенных в бассейне, зритель может выйти с территории, "выжать платье", "отряхнуть пену с волос".
Хорошо, что есть выход. Более того, хорошо, что через зал есть возможность стать другим, потерять тело, получить лицо. Темная комната, четыре экрана с похожими видеосюжетами: Женщина-игла (Ким Суджа), неподвижно застывшая в потоке улиц, идущие люди, велосипедисты, повозки и рикши. Ее спина, затылок с собранными в пучок черными, прямыми волосами - это форма, позволяющая отбросить все ненужное, остановиться, застыть, сшить себя заново из всех разрозненных кусочков. "Я стою в потоке. Я как камень в реке - потоки людей, огибают меня. Меняются города - Нью-Йорк, Дели, Шанхай или Мехико Сити, меняются улицы, люди. Но я знаю, что есть я и есть - мир".
Смотрящий на текущую воду не в состоянии увидеть образ, только скольжение, слушающий равномерный шум водопада или прибоя, слышит тишину. Смысл перформанса - шестиминутного неподвижного стояния на улице мегаполиса - не в обнаружении национальных черт поведения. Неважно, что люди в разных городах реагируют на Женщину-иглу различно - не замечают, разглядывают в упор, смеются, фотографируют, заговаривают. Предпринять попытку обрести целостность человек может не только в храме, уединении пустого ландшафта, на кушетке психоаналитика, но и в толпе.
Слушающий равномерный шум - слышит тишину.

Ссылки по теме:
Добро пожаловать в реальный мир [Елена Невердовская]