С кем Вы мастера культуры?

Драка Александра Бренера, Андрея Великанова, Барбары Шурц и Юлии Великановой в Институте Про Арте Может статься, что в будущем году Институт Про Арте в дополнение к общеобразовательным и искусствоведческим дисциплинам будет вынужден ввести для своих сотрудников и студентов дополнительные курсы по восточным единоборствам и самообороне. Причина такого прикладного ответвления в образовательной программе Про Арте достаточно проста - с мая этого года петербургские культурные институции все больше становятся похожи на бойцовские клубы, а в дискуссиях все чаще начинают применяться силовые методы борьбы. Свидетельством тому - вчерашнее мероприятие в Про Арте, заявленное как показ фильмов московских медиаартистов Андрея и Юлии Великановых, а на деле превратившееся в драку с постоянным участником подобных незапланированных, но ожидаемых, культурных баталий Александром Бренером. Нетрудно догадаться, что устроители видео показа подобного исхода не предполагали, однако и не исключали: менеджер программ Про Арте Светлана Острова заранее предупреждала студентов Института, чтобы они были готовы к появлению Бренера. Другими словами, о чем знали, но во что очень не хотели верить, то и произошло.
Драка Александра Бренера, Андрея Великанова, Барбары Шурц и Юлии Великановой в Институте Про Арте Показ фильмов в Про Арте предварила лекция Андрея Великанова, где он попытался обрисовать свое видение ситуации, в которой оказались современные искусство и культура. Великанов считает, что самым адекватным описанием культуры начала XXI века является представление ее как разорванного поля смыслов, в духе Лиотара и Бодрийара. В то же время эти смыслы, а вернее их обрывки, не являются продуктом самой культуры, но попадают в нее извне - из пространства, которое Великанов называет "информационным полем". Дать определение тому, что же такое это "информационное поле" Великанов отказался, мотивировав тем, что язык для его описания еще не сформирован. Тем не менее, из сказанного было понятно, что для него оно представляет собой метареальность, к проявлениям которой человечество оказалось абсолютно не готово: возможности ее описания сводятся к указаниям на поставляемые ею обрывки смыслов, а единственный способ управления - к обрядовым практикам, по своей сущности очень близким к шаманским. В соответствии с вышеизложенным, Великанов описал художника как эдакого "сталкера мифологической зоны", который не может объяснить, что же такое эта зона, но умеет манипулировать ею путем ритуала. В качестве примеров таких шаманов от искусства Великанов назвал галериста Гельмана и группу АЕС.
Драка Александра Бренера, Андрея Великанова, Барбары Шурц и Юлии Великановой в Институте Про Арте После окончания выступления Великанова и небольшой дискуссии относительно того, что же такое это информационное поле, и может ли смысл вообще быть внеположен культуре и несемиотичен, на середину зала выступил Александр Бренер и сказал, что хочет говорить. Слово ему было предоставлено, после чего Бренер подверг высказанное Великановым критике, настаивая на том, что это - уже не раз повторявшийся прием в истории культуры. Превалирование описательности и метафор в речи Великанова, а также его склонность к мифологизации действительности, на взгляд Бренера, не являлось чем-то радикально новым, но - лишь продолжением право-консервативного направления в истории культуры ХХ века, цель которого может быть только одна - запудрить мозги и подчинить аудиторию. Альтернативой таким мифотворческим тенденциям может быть только левая-критическая мысль, обладающая острым недоверием к любым мифологемам и имеющая категориальный аппарат для их демистификации. Свои тезисы Бренер перемежал анализом конкретных примеров из выступления Великанова (в частности, сравнение Гельмана с шаманом, а художников с импрессионистами, обнаружившими световоздушную реальность), демонстрируя, иногда убедительно, иногда не очень, их несостоятельность. Короче говоря, завязалась бурная дискуссия, обещающая стать содержательной.
Драка Александра Бренера, Андрея Великанова, Барбары Шурц и Юлии Великановой в Институте Про Арте Единственной ошибкой Бренера, на которой его поймали слушатели, было метафорическое употребление терминов. В этом он ничем не отличался от Великанова. Так, показав, что тезисы последнего имеют явные право-консервативные корни, Бренер не удержался и сравнил его с Гитлером и Баркашовым. Сравнение это было более чем произвольным: с тем же успехом Великанова можно было бы обозвать Бушем или Олбрайт. Тем не менее, шансы на продолжение дискуссии были, хоть это сравнение и притормозило ее.
Однако, теоретический разговор видимо не входил в планы третьего действующего лица - Барбары Шурц, основной тезис которой заключался в том, что невозможно проводить мирные дискуссии между левыми, правыми и либералами, на которых в равной мере были бы представлены позиции и тех и других и третьих. Шурц говорила около двух минут, и закончила свою речь словами: "капитализм…капитализм - это значит" ... Объяснить, что же это такое она уже не успела, поскольку Великанов при слове "капитализм" ухмыльнулся, а Шурц долбанула ногой по столу, за которым тот сидел.
Драка Александра Бренера, Андрея Великанова, Барбары Шурц и Юлии Великановой в Институте Про Арте Все, что происходило потом, по своей срежиссированности очень напоминало съемки разрушения World Trade Center 11 сентября, которые, в свою очередь, походили на экранизацию романов Томаса Клэнси. Великанов и Бренер вскочили как по команде, первый бросился на Шурц, второй, схватив мешок, на котором сидел, - на Великанова. Затем в ход пошли стулья. Верх брали то правые, то левые, но общее первенство было на стороне Великанова, который практически сразу оттеснил противника на середину зала. Происходящее сопровождалось криками "фашист", с одной стороны, и "дерьмо" с другой. Затем Бренер окончательно отступил к двери, прикрывая отход, а Великанов, схватив в охапку бросившуюся на него как фурия Барбару, дотащил ее до дверей и бросил ею в Бренера, который, обороняя последний бастион, нанес Великанову удар. Тут неожиданно на сцене появился резерв в лице Юлии Великановой, а происходящее окончательно оформилось в качестве семейной разборки. Юлия, придя на помощь своему мужу, нанесла сокрушительный удар по уцелевшему противнику - дверь за Бренером и Шурц захлопнулась, а Великанов в разорванной рубашке усталый, но непобежденный прошествовал обратно в зал.
Как выяснилось позже, прелесть произошедшего заключалась в том, что оператор Про Арте успел снять драку на видео. После небольшого перекура эту запись прокрутили два раза под общий хохот, а маленький сын Великанова Арсений, не успевший даже испугаться, просил показать еще. Парадокс заключался в том, что все остались довольны собой и произошедшим.
Затем, наконец-то, состоялся видеопоказ, который, собственно, и значился в программе Про Арте. Фильмы были хорошие, но понятно, что в сложившейся ситуации они уже не могли быть предметом для разговора: речь шла исключительно о том, кто виноват, и что делать.
Понятно, что виновными были признаны Бренер и Шурц, которые пришли специально, чтобы устроить скандал. Но, если дать себе труд чуть-чуть поразмыслить, можно сказать, что не обошлось и без шаманства Великанова. Все эти дни в Петербурге, начиная с 6 июля, Великанов вольно или невольно вызывал дух Бренера. В первый день фестиваля "Современное искусство в традиционном музее", просвещая Григория Нехорошева относительно факта присутствия Бренера в Петербурге, Великанов ссылался на статью Марты Юнг "Драка века в "Бродячей собаке", опубликованную на "Артерии", и говорил, что благодаря этой статье присутствие Бренера в Петербурге уже стало частью городской мифологии. На следующий день на конференции "Молодость и мифология" в Музее Арктики и Антарктики он предлагал Ольге Тобрелутс "выйти и разобраться как Бренер с Хлобыстиным". И, наконец, 8 июля вступил в открытую конфронтацию со своим vis-a-vis на конференции "Искусство как вещественное доказательство", играючи заявив, что холокоста не было, в ответ на что Бренер назвал его фашистом.
Самое же отвратительное заключается в том, что оба и Бренер и Великанов использовали мероприятие Про Арте как повод для саморекламы: Бренер - потому что не стал продолжать разговор, Великанов - потому что остался доволен и даже переписал себе драку на видео. На выходе оказалось, что все сказанные слова, на тезисное описание которых у меня ушла целая страница, были только словами - прелюдией к личным разборкам. Короче, как сказал один из студентов Про Арте, "оба они дураки", потому, что своими действиями аннигилировали все сказанное, и веры им после этого уже нет.
И что дальше? Выпускать футболки с надписью "Мне дал пизды Бренер" или "А ты дал пизды Бренеру?", как предложил Михаил Косолапов из группы "Арт Бизнес Консалтинг"? Или устраивать по четвергам в Про Арте бойцовский клуб, вход платный? Эта срежиссированность и ожидаемость сразу переместила разговоры о драке именно в такой коммерческий и, по большому счету, малоинтересный контекст.
А там глядишь месяца через два публика, идущая на лекцию по искусству Возрождения, уже со стопроцентной уверенностью будет знать, что на самом деле идет на сеанс кикбоксинга, где Рафаэль - это Бренер, а Тициан - это Великанов.

Ссылки по теме:
Драка века в "Бродячей собаке" [Марта Юнг]
Неизбежное очарование зоофилии [Марта Юнг]
Букака плюнул здесь [Максим Райскин]
Бренер готовит пощечину общественному вкусу [Наталья Ульянова]
О реальной необходимости культурной революции [Марта Юнг]



	11.07.2002 Артишок С кем Вы мастера культуры? [Максим Райскин] Может статься, что в будущем году Институт Про Арте в дополнение к общеобразовательным и искусствоведческим дисциплинам будет вынужден ввести для своих сотрудников и студентов дополнительные курсы по восточным единоборствам и самообороне. Причина такого прикладного ответвления в образовательной программе Про Арте достаточно проста - с мая этого года петербургские культурные институции все больше становятся похожи на бойцовские клубы, а в дискуссиях все чаще начинают применяться силовые методы борьбы. Свидетельством тому - вчерашнее мероприятие в Про Арте, заявленное как показ фильмов московских медиаартистов Андрея и Юлии Великановых, а на деле превратившееся в драку с постоянным участником подобных незапланированных, но ожидаемых, культурных баталий Александром Бренером. Нетрудно догадаться, что устроители видео показа подобного исхода не предполагали, однако и не исключали: менеджер программ Про Арте Светлана Острова заранее предупреждала студентов Института, чтобы они были готовы к появлению Бренера. Другими словами, о чем знали, но во что очень не хотели верить, то и произошло. Показ фильмов в Про Арте предварила лекция Андрея Великанова, где он попытался обрисовать свое видение ситуации, в которой оказались современные искусство и культура. Великанов считает, что самым адекватным описанием культуры начала XXI века является представление ее как разорванного поля смыслов, в духе Лиотара и Бодрийара. В то же время эти смыслы, а вернее их обрывки, не являются продуктом самой культуры, но попадают в нее извне - из пространства, которое Великанов называет "информационным полем". Дать определение тому, что же такое это "информационное поле" Великанов отказался, мотивировав тем, что язык для его описания еще не сформирован. Тем не менее, из сказанного было понятно, что для него оно представляет собой метареальность, к проявлениям которой человечество оказалось абсолютно не готово: возможности ее описания сводятся к указаниям на поставляемые ею обрывки смыслов, а единственный способ управления - к обрядовым практикам, по своей сущности очень близким к шаманским. В соответствии с вышеизложенным, Великанов описал художника как эдакого "сталкера мифологической зоны", который не может объяснить, что же такое эта зона, но умеет манипулировать ею путем ритуала. В качестве примеров таких шаманов от искусства Великанов назвал галериста Гельмана и группу АЕС. После окончания выступления Великанова и небольшой дискуссии относительно того, что же такое это информационное поле, и может ли смысл вообще быть внеположен культуре и несемиотичен, на середину зала выступил Александр Бренер и сказал, что хочет говорить. Слово ему было предоставлено, после чего Бренер подверг высказанное Великановым критике, настаивая на том, что это - уже не раз повторявшийся прием в истории культуры. Превалирование описательности и метафор в речи Великанова, а также его склонность к мифологизации действительности, на взгляд Бренера, не являлось чем-то радикально новым, но - лишь продолжением право-консервативного направления в истории культуры ХХ века, цель которого может быть только одна - запудрить мозги и подчинить аудиторию. Альтернативой таким мифотворческим тенденциям может быть только левая-критическая мысль, обладающая острым недоверием к любым мифологемам и имеющая категориальный аппарат для их демистификации. Свои тезисы Бренер перемежал анализом конкретных примеров из выступления Великанова (в частности, сравнение Гельмана с шаманом, а художников с импрессионистами, обнаружившими световоздушную реальность), демонстрируя, иногда убедительно, иногда не очень, их несостоятельность. Короче говоря, завязалась бурная дискуссия, обещающая стать содержательной. Единственной ошибкой Бренера, на которой его поймали слушатели, было метафорическое употребление терминов. В этом он ничем не отличался от Великанова. Так, показав, что тезисы последнего имеют явные право-консервативные корни, Бренер не удержался и сравнил его с Гитлером и Баркашовым. Сравнение это было более чем произвольным: с тем же успехом Великанова можно было бы обозвать Бушем или Олбрайт. Тем не менее, шансы на продолжение дискуссии были, хоть это сравнение и притормозило ее. Однако, теоретический разговор видимо не входил в планы третьего действующего лица - Барбары Шурц, основной тезис которой заключался в том, что невозможно проводить мирные дискуссии между левыми, правыми и либералами, на которых в равной мере были бы представлены позиции и тех и других и третьих. Шурц говорила около двух минут, и закончила свою речь словами: "капитализм…капитализм - это значит" ... Объяснить, что же это такое она уже не успела, поскольку Великанов при слове "капитализм" ухмыльнулся, а Шурц долбанула ногой по столу, за которым тот сидел. Все, что происходило потом, по своей срежиссированности очень напоминало съемки разрушения World Trade Center 11 сентября, которые, в свою очередь, походили на экранизацию романов Томаса Клэнси. Великанов и Бренер вскочили как по команде, первый бросился на Шурц, второй, схватив мешок, на котором сидел, - на Великанова. Затем в ход пошли стулья. Верх брали то правые, то левые, но общее первенство было на стороне Великанова, который практически сразу оттеснил противника на середину зала. Происходящее сопровождалось криками "фашист", с одной стороны, и "дерьмо" с другой. Затем Бренер окончательно отступил к двери, прикрывая отход, а Великанов, схватив в охапку бросившуюся на него как фурия Барбару, дотащил ее до дверей и бросил ею в Бренера, который, обороняя последний бастион, нанес Великанову удар. Тут неожиданно на сцене появился резерв в лице Юлии Великановой, а происходящее окончательно оформилось в качестве семейной разборки. Юлия, придя на помощь своему мужу, нанесла сокрушительный удар по уцелевшему противнику - дверь за Бренером и Шурц захлопнулась, а Великанов в разорванной рубашке усталый, но непобежденный прошествовал обратно в зал. Как выяснилось позже, прелесть произошедшего заключалась в том, что оператор Про Арте успел снять драку на видео. После небольшого перекура эту запись прокрутили два раза под общий хохот, а маленький сын Великанова Арсений, не успевший даже испугаться, просил показать еще. Парадокс заключался в том, что все остались довольны собой и произошедшим. Затем, наконец-то, состоялся видеопоказ, который, собственно, и значился в программе Про Арте. Фильмы были хорошие, но понятно, что в сложившейся ситуации они уже не могли быть предметом для разговора: речь шла исключительно о том, кто виноват, и что делать. Понятно, что виновными были признаны Бренер и Шурц, которые пришли специально, чтобы устроить скандал. Но, если дать себе труд чуть-чуть поразмыслить, можно сказать, что не обошлось и без шаманства Великанова. Все эти дни в Петербурге, начиная с 6 июля, Великанов вольно или невольно вызывал дух Бренера. В первый день фестиваля "Современное искусство в традиционном музее", просвещая Григория Нехорошева относительно факта присутствия Бренера в Петербурге, Великанов ссылался на статью Марты Юнг "Драка века в "Бродячей собаке", опубликованную на "Артерии", и говорил, что благодаря этой статье присутствие Бренера в Петербурге уже стало частью городской мифологии. На следующий день на конференции "Молодость и мифология" в Музее Арктики и Антарктики он предлагал Ольге Тобрелутс "выйти и разобраться как Бренер с Хлобыстиным". И, наконец, 8 июля вступил в открытую конфронтацию со своим vis-a-vis на конференции "Искусство как вещественное доказательство", играючи заявив, что холокоста не было, в ответ на что Бренер назвал его фашистом. Самое же отвратительное заключается в том, что оба и Бренер и Великанов использовали мероприятие Про Арте как повод для саморекламы: Бренер - потому что не стал продолжать разговор, Великанов - потому что остался доволен и даже переписал себе драку на видео. На выходе оказалось, что все сказанные слова, на тезисное описание которых у меня ушла целая страница, были только словами - прелюдией к личным разборкам. Короче, как сказал один из студентов Про Арте, "оба они дураки", потому, что своими действиями аннигилировали все сказанное, и веры им после этого уже нет. И что дальше? Выпускать футболки с надписью "Мне дал пизды Бренер" или "А ты дал пизды Бренеру?", как предложил Михаил Косолапов из группы "Арт Бизнес Консалтинг"? Или устраивать по четвергам в Про Арте бойцовский клуб, вход платный? Эта срежиссированность и ожидаемость сразу переместила разговоры о драке именно в такой коммерческий и, по большому счету, малоинтересный контекст. А там глядишь месяца через два публика, идущая на лекцию по искусству Возрождения, уже со стопроцентной уверенностью будет знать, что на самом деле идет на сеанс кикбоксинга, где Рафаэль - это Бренер, а Тициан - это Великанов. Ссылки по теме: Драка века в "Бродячей собаке" [Марта Юнг] Неизбежное очарование зоофилии [Марта Юнг] Букака плюнул здесь [Максим Райскин] Бренер готовит пощечину общественному вкусу [Наталья Ульянова] О реальной необходимости культурной революции [Марта Юнг]


ARTERIA.RU - совместный новостной проект журнала "Максимка" (с) тексты и студии "Арт Пресс" (с) web дизайн. Для использовании материалов arteria.ru необходимо получить разрешение редакции. При цитировании материалов сайта в Интернет действующая гиперссылка на arteria.ru обязательна.